Знаете, почему Сники все-таки выбрался из дому и вообще, когда-то давно примкнул к Флиппи и Маусу? О нет, отнюдь не по приказу. Он их не выносил. Более того, презирал всякого, кто посягал на его свободу выбора. Флиппи сразил его, обескуражил бдительность и неприязнь к окружающим, тем что захотел стать другом. Удивительно дружелюбное создание для медведя. Даже когда у того поехала крыша, все равно, альтер-эго продолжало бок-о-бок сражаться с Падлой и Ка-Бумом. Смертоносная троица на последнем задании пострадала не хило, но все равно, каждый из них оставался верен дружбе и эдакой клятве вечной поддержки. Предательства тут быть просто не могло, несмотря на скользкий вид и скрытность рептилии.  Он же и раньше был в других отрядах, которые либо подыхали, либо были вырезаны лично Падлой. То ли от скуки, то ли от субординации, которая его раздражала. Скажем так, Флипп стал последним пристанищем и первым другом в жизни Падлы.
Внутри кафе все снова стало оживляться, несмотря на некоторый приступ немоты и оцепенения, в которое двое ветеранов могли вогнать любого одним своим присутствием. Удобство города было то, что можно до бесконечности выпиливать зверей, и завтра снова придумывать им новый способ смерти. Если конечно, они в пылу развлечения не становились жертвами своей же глупости и городишко не пылал пламенем неудачного эксперимента.  Девушка приняла заказ, и Сник сел прямо, проводив ее уехавшее на роликах тело. Легкий джаз разливался по помещению, немного перекрывая шум, который раздражал похуже мух. Флиппи, какого черта ты такой радостный. Неужели ты и правда, думаешь, что гражданская жизнь для нас? В голове роились паранойедальные мысли. Падлец никогда не мог принять мирной жизни. Она была скучна, и не имела ничего общего с его ремеслом в прошлом. А его прошлое все пропитано войной, смертями, убийствами. Это то, что он умеет делать лучше других дел. Да, освоил быт он быстро, но удовлетворения, запахов, вкусов не было. Только изо дня в день одно и тоже. Взяв в руки салфетку, солдат написал пару фраз Флиппи, ибо ворочать языком было слишком тяжко. Жара разморила его и досаждала не меньше безмятежных зверей. Они раздражали своими улыбками и беспечностью. Сники было буквально скучно. Протянув листок, Падла посмотрел прямо в глаза товарищу и командиру, которому он присягнул на верность.
«Флипп, как тебе удается быть жизнерадостным среди этого сброда малолеток?»-циничный и прожженный снайпер мало, что любил, кроме смерти и крови. Потому не редко этот вопрос задавался другу.
- Дяденька, - подбежал от стола отца маленький Поп, малыш в шапочке с вентилятором, подергав за рукав Падлу. Змей со всей своей выдержкой, дабы не получить очередную нотацию от комрада, повернул голову на маленькую тупую зверюшку, - А посиму вы так тепло одеты? На улице жарка. – удивительный бесстрашный ребенок. Его отцу стоило бы быть внимательнее. Подняв глаза на собственно родителя этого выродка, Падла увидел, тот папаша нажрался пивом и уже почти вырубился. На губах Падлы заиграла мерзкая ухмылка. Взяв молча ребенка подмышку, встал и стремительно преодолел расстояние между ним и столиком пьянчуги. Свободная рука схватила густой загривок пьяной туши медведя и подняла на себя. Худосочный рептилоид был буквально в три раза меньше по комплекции с этим товарищем, однако силы были не равны, и с размаху, резкий удар. Лицо пьяной мрази приложили об стол. Раз. Два. Три. Кровь стекала по всему лицу, нос разбит, ребенок визжит. Мерзкий звук. Пришлось бросить мальца  в руки первого попавшегося зверя. А пьяный медведь таки пришел в себя и даже протрезвел. Правда разъяренный отец не искал сына, а хотел наказать Падлу за его вмешательство. Благородный поступок от Сники? Нет, ему просто скучно, а тут достойный предлог. Осудить не за что. Жирноватая, кисейная туша бросилась на снайпера и промахнулась. Пролетев вперед три метра, и рухнул Папаша на стол Флиппа. Какая незадача. А ведь уже подъезжала Петуния с напитками. Погоди деточка пару минут и мы выпьем за твое здоровье твоей же крови.